Кошка серьезно и хмуро смотрела на Олега, а он брезговал даже взяться за нее, чтобы вытащить из своей сумки. Они мерялись взглядами долго, когда парень все-таки решился и осторожно, двумя пальцами, прикоснулся к грязному загривку…
И тут кошку словно прорвало. Она задыхаясь и глубоко заглатывая воздух, прильнула к этой, неловко протянутой руке и запричитала. Запричитала тоненьким и кротким мяуканьем, жалуясь и умоляя больше не отпускать ее.
В зале над Олегом посмеивались. Мужчины и парни уже давно там занимались, а недавно переехавший в этот район Олег, пока еще не успел обзавестись друзьями. Безобидные подколы и розыгрыши его нисколько не волновали, он спокойно занимался на тренажерах и так же спокойно уходил.
Последним развлечением занимающихся было подставить имя Олег к любому фильму и тут началось: «Олег Иванович меняет профессию», «Олег слезам не верит», «Астерикс и Олег»… Но и это уже поднадоело всем, да и Олег посмеивался вместе со всеми, он нисколько не обижался.
А тут вон оно что… Взрослые мужики запихнули в его спортивную сумку бродячую кошку. То-то они сегодня поторапливали его, не давая толком переодеться. Да и сам хорош – не почувствовал тяжести и не обратил внимания, что сумка выглядит больше и кажется тяжелее. Решил просто, что устал и дотащил ее до самой квартиры.
Кошка была взрослой. Она выглядела усталой и измученной, пыльная светлая шерсть, текущие глаза и начавший заживать легкий шрамик на носу. Олег выдохнул и попытался взять ее за шкирку, чтобы вытащить из сумки и выдворить на улицу, но кошка, прильнувшая к ладони, лишила парня уверенности. Уверенности в том, что что он сделает это.
Крупная кошка жаловалась ему тоненько и музыкально, она звучала, как тоскливая флейта, заставив Олега замереть и лишь завороженно смотреть на эту бродяжку. Горячим ухом она прижималась к ладони и жаловалась, жаловалась. Жаловалась, как одиноко и страшно ей было, что она уже год как одна и прячется, прячется, прячется…
Прячется ото всех – ее пугают машины, собаки, другие коты и кричащие дети. Прохожие, равнодушно взирающие на нее и высыпающие корм прямо на пыльный асфальт. А ведь она так не может!
Она не может есть, когда песок скрипит на зубах и грязь прилипает к языку, когда чьи-то волосы и шерсть вместе с едой проскальзывают в горло. Только никто из людей так ее и не понял. И человек, обиженный в своем порыве накормить – гнал ее от кучки еды, к которой она побрезговала прикоснуться.
Но постепенно голод изменил ее и она стала проглатывать все. Всё – вместе с пылью, травинками и мелкими камешками, вылизывая дочиста место, где лежала еда. У нее болит все! Язык, нёбо, живот.
Уши просто горят и в них что-то хлюпает… Она так и не стала уверенной в себе, свободной и гордой кошкой. Она – рожденная для дивана, была совсем не подготовлена к жизни на улице.
И наплевав на гордость, кошка униженно жаловалась, прижимаясь воспаленным, полыхающим ухом к широкой, мужской ладони. Лишь задохнувшись в последнем звонком крике, она замолчала, переводя дыхание и подняла слезящиеся глаза на Олега.
— Да понял я, понял… — Парень вынул кошку из сумки.
Им пришлось учиться жить вместе, мужчине – никогда не имевшем дома животных и кошке, которая заново училась доверять. Они научились… Учились долго и трудно, в совместных поездках к ветеринару, в утренних встречах на кухне и в вечерних беседах. Как Олег поначалу корил себя за беспричинную жалость, за не мужской вроде бы поступок – расклеился от писка бродячей и грязной кошки.
Но от ее голоса он таял каждый раз, когда вечерами она вновь заводила свою партию флейты. Кошка полюбила жаловаться и делала это виртуозно. И жаловалась теперь на все: на наглых воробьев, прыгающих на карнизе, на улетевшую от нее муху, на коряво постеленный плед, а засохший в мисочке паштет – так это вообще, трагедия вселенского масштаба!
Мужики из спортивного зала узнав, что кошка так и осталась у Олега, придумали для него новое прозвище: «Фантастический Олег» и добавляли:
— Теперь мы знаем, где он обитает!
автор Cebepinka
Понравилась статья? Поделитесь с друзьями на Facebook:
